Герои живут, пока мы о них помним
Так уж случилось, что на протяжении года частный (по меркам войны) объект обороны и его защитники стали объектом внимания сразу двух творческих коллективов. Режиссер Сергей Урсуляк поставил замечательный многосерийный телефильм «Жизнь и судьба» по одноименному роману Василия Гроссмана. Его премьера состоялась в октябре 2012 года. А в феврале года нынешнего телефильм показывают по телеканалу «Культура». Что касается вышедшего в прокат осенью минувшего года блокбастера «Сталинград» Федора Бондарчука, то это совершенно иное творение, с иным замыслом и подходом. О его художественных достоинствах и верности исторической правде (вернее — об отсутствии таковых) вряд ли стоит распространяться. Об этом говорилось предостаточно, в том числе и в очень толковой публикации «Сталинград без Сталинграда» («НВО» № 37, 11.10.13).
И в романе Гроссмана, и в его телеверсии, и в фильме Бондарчука показаны события, происходившие в одном из опорных пунктов обороны города — пусть и в разном объеме, пусть и не напрямую. Но одно дело — литература и кино, а другое — жизнь. Или точнее — история.
КРЕПОСТЬ ВРАГУ НЕ СДАЕТСЯ
В сентябре 42-го на улицах и площадях центральной и северной части Сталинграда разгорелись ожесточенные бои. «Бой в городе — это особый бой. Тут решает вопрос не сила, а умение, сноровка, изворотливость и внезапность. Городские постройки, как волнорезы, разрезали боевые порядки наступающего противника и направляли его силы вдоль улиц. Поэтому мы крепко держались за особо прочные постройки, создавали в них немногочисленные гарнизоны, способные в случае окружения вести круговую оборону. Особо прочные здания помогли нам создать опорные пункты, из которых защитники города косили наступающих фашистов огнем пулеметов и автоматов», — отмечал позднее командующий легендарной 62-й армией генерал Василий Чуйков.
Беспримерная в мировой истории по масштабам и ожесточенности Сталинградская битва, ставшая поворотным пунктом в ходе всей Второй мировой войны, победоносно завершилось 2 февраля 1943 года. Но уличные бои шли в Сталинграде вплоть до окончания сражения на берегах Волги.
Одним из опорных пунктов, о важности которых говорил командарм-62, стал легендарный Дом Павлова. Его торцевая стена выходила на площадь имени 9 января (впоследствии площадь Ленина). На этом рубеже действовал 42-й полк 13-й гвардейской стрелковой дивизии, которая влилась в состав 62-й армии в сентябре 1942 года (комдив генерал Александр Родимцев). Дом занимал важное место в системе обороны гвардейцев Родимцева на подступах к Волге. Он представлял собой четырехэтажное кирпичное здание. Однако у него было очень важное тактическое преимущество: оттуда контролировалась вся окружающая местность. Можно было наблюдать и обстреливать занятую к тому времени противником часть города: на запад до 1 км, а на север и юг — и того больше. Но главное — отсюда просматривались пути возможного прорыва немцев к Волге: до нее было рукой подать. Напряженные бои здесь продолжались более двух месяцев.
Тактическое значение дома верно оценил командир 42-го гвардейского стрелкового полка полковник Иван Елин. Он приказал командиру 3-го стрелкового батальона капитану Алексею Жукову захватить дом и превратить его в опорный пункт. 20 сентября 1942 год туда пробились бойцы отделения во главе с сержантом Яковом Павловым. А на третьи сутки подоспело подкрепление: пулеметный взвод лейтенанта Ивана Афанасьева (семь человек с одним станковым пулеметом), группа бронебойщиков старшего сержанта Андрея Собгайды (шесть человек с тремя противотанковыми ружьями), четверо минометчиков с двумя минометами под командованием лейтенанта Алексея Чернышенко и три автоматчика. Командиром этой группы был назначен лейтенант Иван Афанасьев.
Гитлеровцы почти все время вели по дому массированный артиллерийский и минометный обстрел, наносили по нему удары с воздуха, непрерывно атаковали. Но гарнизон «крепости» — так был помечен дом Павлова на штабной карте командующего 6-й германской армией Паулюса — умело подготовил его к круговой обороне. Бойцы вели огонь из разных мест через амбразуры, пробитые в заложенных кирпичом окнах и пробоины в стенах. Когда противник пытался приблизиться к зданию, его встречал плотный пулеметный огонь со всех огневых точек. Гарнизон стойко отражал вражеские атаки и наносил гитлеровцам ощутимые потери. А главное — в оперативно-тактическом плане защитники дома не позволяли врагу прорваться к Волге на этом участке.
При этом лейтенанты Афанасьев, Чернышенко и сержант Павлов наладили огневое взаимодействие с опорными пунктами в соседних зданиях — в доме, который защищали бойцы лейтенанта Николая Заболотного, и в здании мельницы, где находился командный пункт 42-го стрелкового полка. Взаимодействию способствовало то, что на третьем этаже дома Павлова был оборудован наблюдательный пункт, который гитлеровцы так и не смогли подавить. «Небольшая группа, обороняя один дом, уничтожила вражеских солдат больше, чем гитлеровцы потеряли при взятии Парижа», — отмечал командарм-62 Василий Чуйков.
ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНЫЙ ОТРЯД ЗАЩИТНИКОВ
Дом Павлова защищали бойцы разных национальностей — русские Павлов, Александров и Афанасьев, украинцы Собгайда и Глущенко, грузины Мосиашвили и Степаношвили, узбек Турганов, казах Мурзаев, абхаз Сухба, таджик Турдыев, татарин Ромазанов. По официальным данным — 24 бойца. А реально — до 30. Кто-то выбывал по ранению, кто-то погибал, но им приходила замена. Так или иначе свое 25-летие сержант Павлов (он родился 17 октября 1917 года на Валдае, в Новгородской области) встретил в стенах «своего» дома вместе с боевыми друзья. Правда, об этом нигде ничего не написано, а сам Яков Федотович и его боевые друзья на сей счет предпочитали отмалчиваться.
В результате беспрерывных артобстрелов здание было серьезно повреждено. Одна торцевая стена почти полностью оказалась разрушенной. Во избежание потерь от завалов часть огневых средств по распоряжению командира полка была вынесена за пределы здания. Но защитники Дома сержанта Павлова, Дома лейтенанта Заболотного и мельницы, превращенные в опорные пункты, продолжали стойко держать оборону, несмотря на ожесточенные атаки противника.
Нельзя не спросить: как однополчане сержанта Павлова не только смогли выжить в огненном аду, но и эффективно обороняться? Во-первых, не только лейтенант Афанасьев, но и сержант Павлов были опытными бойцами. В Красной Армии Яков Павлов с 1938 года, а это срок солидный. До Сталинграда он был командиром пулеметного отделения, наводчиком орудия. Так что опыта ему не занимать. Во-вторых, бойцам очень помогли оборудованные ими запасные позиции. Перед домом находился зацементированный склад горючего, к нему прорыли подземный ход. А метрах в 30 от дома был люк водопроводного туннеля, к которому тоже был проделан подземный ход. По нему к защитникам дома поступали боеприпасы и скудные запасы продуктов.
При артобстрелах все, кроме наблюдателей и боевого охранения, спускались в убежища. В том числе и находившиеся в подвалах мирные жители, которых по разным причинам не могли сразу эвакуировать. Прекращался обстрел, и весь немногочисленный гарнизон снова был на своих позициях в доме, снова вел огонь по врагу.
58 дней и ночей держал оборону гарнизон дома. Бойцы покинули его 24 ноября, когда полк вместе с другими частями перешел в контрнаступление. Все они были удостоены правительственных наград. А сержанту Павлову было присвоено звание Героя Советского Союза. Правда, уже после войны — Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 июня 1945 года — после того, как он к тому времени вступил в партию.
Исторической правды ради отметим, что большую часть времени обороной дома-форпоста руководил лейтенант Афанасьев. Но он не был удостоен звания Героя. К тому же Иван Филиппович был человеком исключительной скромности и никогда не выпячивал своих заслуг. А «наверху» решили представить к высокому званию младшего командира, который вместе со своими бойцами первым прорвался к дому и занял там оборону. Уже после боев кто-то сделал соответствующую надпись на стене здания. Ее увидели военачальники, военные корреспонденты. Под наименованием «Дом Павлова» объект изначально значился и в боевых донесениях. Так или иначе, здание на площади 9 января вошло в историю как Дом Павлова. Сам же Яков Федотович, несмотря на ранение, и после Сталинграда воевал достойно — уже как артиллерист. Войну завершил на Одере в погонах старшины. Позднее ему присвоили офицерское звание.
ПО СЛЕДАМ УЧАСТНИКОВ ОБОРОНЫ СТАЛИНГРАДА
Сейчас в городе-герое осталось около 8 тыс. участников Великой Отечественной войны, из них 1200 непосредственных участников Сталинградской битвы, а также 3420 ветеранов боевых действий. В этом списке по праву мог бы быть и Яков Павлов — он мог остаться в восстановленном городе, который защищал. По характеру был очень общительным, много раз встречался с жителями, пережившими войну и восстанавливавшими его из руин. Яков Федотович жил заботами и интересами города на Волге, участвовал в мероприятиях по патриотическому воспитанию.
Легендарный Дом Павлова в городе стал первым восстановленном зданием. И первым был телефонизирован. Причем часть квартир там получили те, кто приехал на восстановление Сталинграда со всех концов страны. Не только Яков Павлов, но и другие оставшиеся в живых защитники дома, вошедшего в историю под его именем, всегда были у горожан самыми дорогими гостями. В 1980 году Якову Федотовичу было присвоено звание «Почетный гражданин города-героя Волгограда».
Но… После демобилизации в августе 1946 года он вернулся на родную Новгородчину. Был на работе в партийных органах в городе Валдае. Получил высшее образование. Трижды избирался депутатом Верховного Совета РСФСР от Новгородской области. К его боевым наградам добавились и мирные: орден Ленина, орден Октябрьской революции, медали.
Яков Федотович Павлов ушел из жизни в 1981 году — сказались последствия фронтовых ранений. Но так уж случилось, что вокруг вошедшего в историю «Дома сержанта Павлова» и его самого ходило немало легенд и мифов. Порой их отголоски можно услышать и сейчас. Так, много лет молва гласила, что Яков Павлов вовсе не умер, а принял монашеский постриг и стал архимандритом Кириллом. Но при этом, мол, просил передать, что его нет в живых.
Так ли это? Ситуацию выясняли сотрудники Волгоградского государственного музея-панорамы Сталинградской битвы. И что же? Отец Кирилл в миру действительно был… Павловым. И действительно участвовал в Сталинградской битве. Вот только с именем неувязка вышла — Иван. Причем Яков и Иван Павловы во время битвы на Волге были сержантами, оба закончили войну младшими лейтенантами. Иван Павлов в начальный период войны служил на Дальнем Востоке, а в октябре 1941 года в составе своей части прибыл на Волховский фронт. А потом — Сталинград. В 1942 году дважды был ранен. Но выжил. Когда бои в Сталинграде стихли, Иван случайно нашел среди завалов обожженное огнем Евангелие. Он посчитал это знаком свыше, и обожженное войной сердце Ивана подсказало: оставь томик у себя!
В рядах танкового корпуса Иван Павлов с боями прошел Румынию, Венгрию и Австрию. И повсюду с ним в вещмешке была обгоревшая сталинградская церковная книжица. Демобилизовавшись в 1946 году, он отправился в Москву. В Елоховском соборе поинтересовался: как стать священником? И как был, в военной форме, отправился поступать в духовную семинарию. Говорят, что спустя много лет архимандрита Кирилла вызвали в военкомат подмосковного города Сергиева Посада и спросили, что сообщить «наверх» о защитнике Сталинграда сержанте Павлове. Кирилл попросил сказать, что его нет в живых.
Но это еще не конец нашей истории. В ходе поисков сотрудникам музея-панорамы удалось установить следующее. Среди участников Сталинградской битвы были трое Павловых, ставших Героями Советского Союза. Помимо Якова Федотовича это танкист капитан Сергей Михайлович Павлов и пехотинец гвардии старший сержант Дмитрий Иванович Павлов.
На Павловых и Афанасьевых, как и на Ивановых, Петровых Россия держится.